Тьма не всегда означает зло, а свет не всегда несет добро.
1.Имя, фамилия (род, дом):
Полное, официальное имя: Эстель Орианна Кармелина де Моро (в имени Эстель звук [т] – твердый: Эс[тэ]ль). Первое имя – непосредственно имя девушки, второе – имя матери, а третье должно быть именем бабушки по отцу, но в силу обстоятельств традицией несколько пренебрегли: Кармелина – это мать Орианны.
Естественно, всем этим набором в обычной жизни девушка не пользуется и предпочитает представляться как Эстель де Моро. Приятели и хорошие знакомые сокращают имя до Тэль, а в семье с детства называют Эсь (в семье и только в семье).
2.Возраст:
23 полных года (родилась на восьмой день цикла падения Диты тысяча двести сорок первого года – 08.02.1241).
3.Раса:
Полукровка: отец – дроу, мать – человек.
4.Внешность:
Цифры:
• Рост: около полутора саженей;
• Вес: чуть меньше полусотни геккан;
• Телосложение: гармоничное, фигура типа «банан» (плечи и бедра узкие, по ширине примерно равны друг другу);
• Волосы: платиновая блондинка;
• Глаза: серо-голубые.
Лирика:
Небольшая и не очень-то богато обставленная комната. У высокого стрельчатого окна стоит массивный стол, заваленный свитками, книгами, какими-то склянками и совсем уж непонятными человеку непосвященному вещами. А у стола сидит девушка, хозяйка этого небольшого, странного, но вполне уютного кабинета, Эстель. На ней простое домашнее платье (даже для выхода «в свет» девушка не любит разряжаться в пух и прах, так что уж говорить!), на плечи наброшена теплая пуховая шаль (мерзлячка, ой мерзлячка молодая баронесса), а внимательный взгляд устремлен на страницы какого-то старого фолианта. Тяжелые шторы на окнах задернуты, и на первый взгляд это кажется неразумным (для чтения же нужен яркий свет!), но для глаз Эстель яркие солнечные лучи, как соль на свежий порез: они начинают болеть и слезиться. Окружающие уверены, что это какая-то редкая болезнь, но мы-то знаем, в чем тут дело.
Те, кто не знают Эстель лично, посчитали бы ее крайне беззащитным созданием. Ну действительно: рост едва-едва превысил полтора метра и так и остановился на отметке в 157 см., тонкая талия (а знали бы вы, как же душат эти противные корсеты, которые эту талию организовали!), узкие плечи, аристократически-тонкие кисти рук, изящные пальцы, которыми так удобно, должно быть, играть на арфе, ухоженные ногти (видно, что девушка следит за собой, да и статус обязывает). Голова склоняется чуть влево – девушка задумалась над прочитанным – и теперь можно незаметно заглянуть ей через плечо: что же читает эта особа? И мысли насчет беззащитности сразу же быстро-быстро спасаются бегством: да это же запрещенная законом магия мертвых! А не скажешь, не скажешь, да…
Но, видимо, Эстель закончила думы думать. Девушка встряхивает головой, словно сбрасывая оцепенение, и по длинным волосам пробегает сильная волна. Сейчас шевелюра распущена, и светлые локоны (цирюльник этот цвет назвал бы "платиновый блонд") спокойно лежат на плечах, закрывая спину примерно до лопаток и пряча от любопытных глаз заостренные уши.
Похоже, на сегодня с «наукой» покончено. Книга закрыта и спрятана в резной сундучок, ключ повернулся в замке – не стоит оставлять такое чтиво на виду. Девушка с наслаждением потягивается, разминает затекшие от долгого сидения в одной позе мышцы и встает. Не спеша, плавной походкой, направляется к стеллажам, занимающим целую стену, и останавливается возле какой-то полки, читая названия на корешках книг. Теперь можно увидеть ее горделивую осанку (сколько же пришлось ходить с книгой на голове в детстве!) и рассмотреть лицо.
Овальное, с довольно острым, без ямочки посередине, подбородком, высоким лбом и прямым носом, оно еще раз говорит о принадлежности к голубым кровям. Большие серо-голубые глаза миндалевидного разреза смотрят на мир спокойно и даже как-то отстраненно, прохладно, без живого интереса, но и без затаенной злобы ко всему живому. Нет-нет, вы не правы, если представляете себе эдакий стеклянный застывший взор и полную неэмоциональность! Не зря же Лев Толстой сказал, будто «глаза – это зеркало души». Прав был дядька, ой как прав. Почему? А потому что эти глаза меняют цвет в зависимости от настроения девушки (так у всех в ее роду). Они светло-голубые, когда Эстель в хорошем настроении, серые, когда она печалится или злится, и серо-голубые, когда девушка спокойна. Отчего такой феномен? А кто ж его знает-то, господа хорошие. Может, оттого, что все в славном роду де Моро маги? Возможно-возможно… Но на чем же мы закончили? Ах, да!
Тонкие брови на тон темнее волос, что свидетельствует о «породе», светлые полные губы. Кажется, портрет готов? Но нет, осталась еще одна деталь… С левой стороны, занимая верхнюю часть щеки, расположился шрам от давнего ожога (и уж точно не от кипятка или еще чего-то привычного, а от магии), больше похожий на тонкую паутинку. Обычно это напоминание об одном инциденте старательно запудрено, но здесь, «дома», все свои, зачем кожу зря портить? К слову, этот шрам не единственный на теле молодой аристократки. Платья скрывают четыре подозрительно параллельные отметины на левом плече, да на ребрах след от давно зажившей раны, похожей на глубокий порез. Скрывает что-то эта особа, как пить дать скрывает…
Но каждый имеет право на свои тайны, не так ли? А мы будем смотреть дальше. Мочки ушей Эстель проколоты, и девушка носит изящные серебряные квадратные серьги с черными агатами в середине, да такой же перстень на среднем пальце левой руки. Вещицы на первый взгляд недорогие и ничем особенным не примечательны, да вот слабовато в это верится.
Наконец, девушка перестает изучать кожаные переплеты, и быстрым шагов выходит из комнаты. Слышатся легкие шаги, а потом ее голос, негромкий, спокойный. Интонация уверенна, но властности или высокомерия в тоне не проскальзывает. Слов не разобрать, слишком далеко. Вот, голос затих, смолкли и шаги, Эстель де Моро отправилась по своим тайным делам. Что ж, не будем ей мешать
5.Характер:
Факты:
• Любит и уважает:
Из еды: свежие овощи (особенно хорошую морковь прям сырую сгрызть) и фрукты (сочные, спелые, сладкие яблоки – что может быть лучше?), парное молоко (еще теплое – это просто сказка), сладкие пироги с начинкой.
В людях (и других разумных существах): развитый интеллект и умение вести беседу и грамотно (!) спорить, верность своему делу, здоровую гордость и чувство собственного достоинства, наличие своего мнения и готовность его отстаивать.
В мире: ночное небо (каждый вечер высматривает ту звезду, которая, как говорят родители, светила ярче всех в ту ночь, когда она родилась), полезные (ей полезные) книги, особенно старый трактаты, тишину и спокойствие, старые легенды и сказания, интересные магические вещицы по ее специальности.
• Не любит и не уважает:
Из еды: мясо (вегетарианка, ага), что-то очень острое, слишком сладкое и т.п., алкоголь (ибо пьянеет после второго бокала).
В людях (и других разумных существах): распускание сплетней за спиной, подхалимство и двуличность, привычку судить по оболочке, фанатизм (именно фанатиков, а не преданных своему делу, ведь между первыми и вторыми большая разница).
В мире: тесные улицы и сильный шум, нотации и демагогию.
• Боится: замкнутого пространства и толпы (с этими двумя страхами совладать может), своих ночных кошмаров (еще с самого детства ее преследует один и тот же сон, от которого Эстель просыпается в холодном поту и иногда от своего крика).
• Мечты: когда-нибудь вражда утихнет и все будут жить долго и счастливо, найти родственную душу и ту самую великую Любовь, совершить кругосветное путешествие и достигнуть своей главной жизненной цели.
Лирика:
Каким вы представляете себе некроманта? Злобный такой, тухлятиной воняет, мир хочет захватить и колдует постоянно что-нибудь зловредное? Не-е-е-ет, Эстель вовсе не такая...
Незнакомый с девушкой увидит прекрасно воспитанную аристократку, вежливую, с хорошими манерами, совсем без всяческих черепов и пентаграмм на одежде. А знакомые видят в девушке несколько странную, но вполне адекватную личность, идущую по какому-то своему собственному пути.
Главная черта характера девушки – спокойствие. Оно, будто прочный щит, защищает ее от необдуманных решений и импульсивных порывов. Да-да, Эстель несколько раз подумает, все взвесит, просчитает возможные варианты развития событий и пути отступления, запасется пусть и не тузами, но какими-никакими козырями, а лишь потом начнет действовать. И эта предусмотрительность, рассудительность и некоторая практичность не раз выручали девушку в не очень-то приятных ситуациях. Ее не интересуют политические интриги высшей знати, веяния капризной моды, девичьи сплетни да посиделки. Кажется, ее не интересует жизнь вовсе, хоть это и не совсем так. Эстель обладает обостренным чувством справедливости и частенько просто не может понять тех же гонений на ее «коллег», резко против конфликтов в любом их проявлении, так как считает, что совершенно любой вопрос можно, если хорошенько постараться, уладить с помощью дипломатии, а не силы. Ей не свойственны скоропостижные выводы, девушка следует принципу: сначала удостоверься, а потом утверждай. Она не будет судить книгу по обложке, не познакомившись с ее содержимым, и вовсе не считает, что самое правильное впечатление – самое первое. Нет, она тысячу раз все обдумает, проанализирует, а потом уже вынесет свой «приговор», и вот он уже не подлежит обжалованию – девушка не часто меняет свое мнение. Она довольно проницательна и не сказать, чтобы доверчива (но паранойей не страдает, рано еще). Горда (за помощью не обратится, вот еще), не слушает чужого мнения (что и хорошо, и плохо: не зависит от него, но и не всегда прислушивается к дельным советам, пока самостоятельно не набьет шишку). Любознательна (правда выборочно), не боится большого объема работы, а трудности только вызывают желание справиться с ними. Старается адекватно оценивать свои возможности и не давать пустых обещаний. Слово свое держит, ибо понятие «честь» ей не незнакомо. Довольно честна, лгать будет только «во спасение» (если правда сделает только хуже).
Интроверт, тяжело идет на контакт с незнакомцами, вся в себе и своих книгах, оттого и знакомых маловато, а подруга всего одна. Внешность и социальный статус для нее мало значат.
Тэль живо интересуют тонкости и секреты некромантии, ведь смерть – это тоже часть жизни, и даже такое темное искусство, как магия мертвых можно поставить на благо миру. Как? А вот это уже другой вопрос. Она не считает себя преступницей, черным магом и воплощением вселенского зла, нет. А некромантия таит в себе столько неизведанного…
Брезгливость у девушки сведена на нет в силу ее «профессии», крови. Темноты, боли и смерти она не боится. Крепкие нервы, сильная воля, достаток упорства и терпения – все это, полученное в наследство от предков, и составляет личность перспективного мага.
Но это одна сторона. Эсь любящая дочь и сестра, глубоко уважает своих родителей и с заботливой нежностью относится к старшему брату, который уже женился и обзавелся детьми, и младшей сестре. По-сестрински любит единственную подругу, живущую за тридевять земель, и с нетерпением ждет очередного письма от нее. Так что, если не знать (а знают только лишь родители и еще два-три человека), кто на самом деле эта вежливая леди, вы и не догадаетесь…
Эстель скрывает свои способности, но не из-за страха преследований, не из-за того, что стыдится своего дара или боится нареканий общества, нет. Она не хочет навлечь лишние проблемы на себя и свою семью.
В любом случае, руки опускать и ставить на себе жирный крест – не для нее, надо жить и идти к своей цели. Возможно, ей удастся найти нечто такое, что перевернет устоявшееся мнение о темном искусстве некромантии.
6.Биография:
Пролог
Около сотни лет назад (может, больше, а может, и меньше) тогда еще состоятельный и тогда еще граф Этьен де Моро (кстати, талантливый маг-огневик) со своей женой и детьми покинул свой особняк в Стейнмуне, распустил слуг и уехал, как говорят в неизвестном направлении. На самом же деле мужчина отправился в центральные земли, дабы занять свой честно полученный дом в пригороде столицы.
Но с этого, казалось бы, радостного события началась «черная полоса» некогда богатого и известного рода магов. Граф резко захворал, слег и буквально за несколько дней растаял просто на глазах, оставив жену с дочерью. Кармелина (бабушка Эстель) не желала выходить замуж во второй раз, но и статус виконтессы поддержать не могла: сбережения быстро закончились, и нужно было искать выход из ситуации.
Именно так далеко не самая слабая целительница стала преподавать в Академии Эксельсиор. Как именно женщина получила место – загадка, но ведь важнее результат, а не процесс его достижения. Дом продан, семья переселилась в здание Академии, жизнь кое-как наладилась, но стала совсем другой. Постепенно растаял бронзовый загар, забылись богатые приемы и светские вечера, но Кармелина погрузилась в учебный процесс, занялась исследованиями, и печаль скоро ушла на самое дно души, лишь бессонными ночами напоминая о своем существовании. Дочь, Орианна, выросла, выучилась в той же Академии и осталась на кафедре.
Орианна де Моро (мать Эстель) «в отца пошла» и специализировалась на стихийной магии огня, да и сама она была похожа на пламя. С самого детства старалась выделиться, втягивалась во всевозможные авантюры и грезила о великом будущем.
Подлинно неизвестно, как именно она познакомилась с отцом своих детей, но слухи ходят разные. То ли девушка зачем-то отправилась в Лумрэндор (Орианна на самом деле исчезала месяца на три) и попала в плен к дроу, но один из них помог и ей сбежать, и сам сбежал; то ли эксцентричная девушка познакомилась со своим избранником на одном из светских вечером, которые она изредка посещала, и этот темнокожий дроу – секретный шпион; то ли уж совсем невероятные истории. Сама теперь уже женщина на подобные вопросы только улыбается и качает головой: «Думайте, что хотите».
Келд Аркенрае (официально они так и не поженились, потому дети и носят фамилию матери), с темной кожей, голубыми глазами и снежно-белыми волосами, и Орианна де Моро, темноволосая и сероглазая, парой были весьма эффектной. Да, за их спинами не смолкали перешептывания, а сплетни плодились со скоростью стрелы, пущенной из лука, но все это, как говорили они сами, - мелочи, не помешавшие счастью. Посудачили-посудачили, да и успокоились. Все-таки авторитет Академии, где преподавала Орианна, и тихая жизнь, которую вела пара, сделали свое дело. Да, за их спинами и спинами их детей все так же перешептываются и насмешливо улыбаются, но до большего не доходит.
Детство:
«…Кровь… Везде кровь… Кто это так страшно кричит? Ему, наверное, очень-очень больно. Кто это? Что это за чудища? Почему они не мертвы? Как скелеты могут ходить? Почему вон то страшное нечто идет ко мне? Что ему от меня надо? Кровь… Весь мир в крови… Все заволокло алым туманом. Больно! Почему же так больно? Мама! Где ты? Мама!!…»
Первое воспоминание Эстель и тот самый кошмар.
В просторной светлой комнате, в окружении специально нанятых лекарей и даже знакомого мага-целителя (тот сам настоял на том, чтобы присутствовать при родах: случай-то бывает разный) и родился второй ребенок, долгожданный и заранее любимый. По комнате разнесся первый детский крик, усиленный эхом, который гордо, на весь мир заявил: «Я родилась!». Орианна устало улыбнулась, передавая сияющему от радости мужу великое чудо мира: новую жизнь.
Старшему брату Эстель, Анри, к тому времени уже исполнилось шесть лет, и он тоже ждал маленькую сестричку (все были уверены, что родится обязательно девочка), а потом самоотверженно качал колыбельку, в которой тихо посапывала белокурая малышка с серьезными серо-голубыми глазами. Самая обычная девочка, вот только заостренные ушки, такие же, как и у брата, выдавали происхождение.
Детство Эстель было счастливым и светлым, если бы не одно событие. То самое, которое, наверное, и определило судьбу девушки.
На второй День Рождения девочки Орианна все же решилась пригласить еще оставшихся друзей - ну какая мать не захочет поделиться с товарищами радостью? Вот тогда-то Эстель и получила один из самых ценных подарков в своей жизни: простенькие украшения из серебра - кольцо и перстень. Дарителем оказалась лучшая подруга матери, леди Элизабет (тоже, кстати, маг не последнего порядка, специализирующийся на Зачаровывании). Подарила и строго-настрого наказала ни в коем случае не снимать. Ну что тут поделаешь: не снимать, так не снимать. И, если ушки проколоть не было большой проблемой, то кольцо приходилось носить на тоненькой цепочке на шее, дожидаясь, пока пальчики девчушки доростут до "взрослого" размера.
Ей было всего-навсего три года. Девчушка уже резво топала по толстым коврам, устилавшим комнаты и коридоры, но все же не отпускала указательный палец старшего брата. Уже начинала что-то лепетать на своем, детском языке. На дворе стояло теплое, ласковое лето. Словом, не жизнь, а малина. Но не бывает бочки меда без ложки дегтя, а недоброжелатели есть у всех.
Семья выехала на прогулку за пределы Академии. Эстель, как всегда, сидела на лошади впереди старшего брата. Не хотела девчонка ехать с мамой или папой – ну неинтересно же! Вон их лошади как степенно и медленно шагают, а Хвоя, молодая лошадка брата, любила и рысью пройти, и взбрыкнуть, отчего девочка звонко смеялась и даже не думала пугаться. Все шло как нельзя лучше, родители как раз заговорили о том, стоит ли уже поворачивать назад, и тут…
Эстель точно не помнит, что же там случилось, а брат и родители упорно не хотят рассказывать ей правду. Она помнит кровь, крики страха и боли и еще что-то. Нет, кого-то. Поднятые чьей-то волей мертвецы с пустыми глазами, в ошметках одежды, с полуразложившейся плотью, через которую были видны желтоватые кости. Они шли вперед. Они шли. Один подобрался слишком быстро, схватил за плечо маленькую девочку, которая не могла пошевелиться от страха. Брызнула кровь, девочка начала падать с седла прямо в загребущие руки-крюки. Но тут что-то полыхнуло, стало горячо-горячо, будто в печку посадили. А еще через несколько секунд Эстель потеряла сознание. Оказалось, это сработал защитный амулет, те самые серьги и колечко, подарки лучшей подруги матери. Они испускали струи магического огня, если возникала прямая угроза жизни, правда не сильный огонь, который и гореть-то не больше пары минут мог, но этого хватило (благо, труп был «старый, залежавшийся»).
Нет, девочка не начала заикаться и не стала смотреть на мир затравленной мышкой, но с той самой поры начались эти жуткие кошмары. Каждый раз немного разные, но одинаковые по своей сути. Эстель не знает, как родители и случайные свидетели этого нечто отбились от «гостей», не знает, как выжил старший брат, ставший после того очень серьезным. Может, подоспела помощь. Может, умертвий было не так много, как показалось перепуганной до полусмерти Эстель. Может, сработала какая-то странная магия отца. Может, еще что-то. Но факт остался фактом. Оттуда и шрамы, «украшающие» тело теперь уже девушки.
«…– Нет-нет, юная леди, вы совершенно точно ошибаетесь, – еле сдерживая улыбку, говорила леди-наставница, которую пригласили родители, чтобы учить их дочь всему, что должна знать настоящая леди, – курицы – это те птицы, которые не могут летать по своей природе.
– Но леди Амалия, не правы вы. Как же это так может быть, чтобы курицы не могли летать? Они же птицы? Птицы. Яйца несут – значит, птицы. У них же есть крылья? Есть, определенно точно есть, я сама видела! Так почему же они не могут летать? – белокурая девочка, чинно сидящая за столом, не спускала глаз со своей наставницы.
– Юная леди, - начала было леди Амалия, но замолкла: она не могла придумать, как же убедить эту маленькую всезнайку.
– Нет-нет, я знаю, в чем причина, – глазки сверкнули, и Эстель продолжила: – Они просто не знают о том, что они могут летать. Им никто не объяснил, как это – летать, что для этого нужно сделать, а сами они просто не понимают. Вот и все. Нужно научить их. …»
Из воспоминаний леди Амалии Керр, гувернантки Эстель.
Когда девочке исполнилось семь лет, детские забавы закончились и началось время учебы. Магический дар никак себя не обнаруживал, и родители решили пригласить наставницу, чтобы их дочь обучилась базовым «наукам», а дальше уже будет видно. Благо, была у Орианны одна знакомая, и начальство разрешило, даже выделив гувернантке отдельную комнату.
Из самой столицы, приехала леди Амалия, ученого вида дама, вечно одетая в платья из темно-синей ткани, строгая, но добрая женщина лет сорока. Именно она и занялась образованием юной леди, а через год, испросив у «господ» разрешения, привезла к себе дочь, ровесницу Эстель, ту самую единственную подругу. Девочки поладили, и учеба не казалась таким уж тяжким бременем им обеим. Но все же те события в раннем детстве оставили свой след в характере девочки, и след этот с возрастом становился все ярче. Эстель была какой-то чужой этому миру: ей трудно было в обществе детей, она не любила шумные компании и игры, отдавая предпочтение книгам из огромной библиотеки. Зимой, когда Эстель исполнилось семь, родилась младшая сестричка. Малышку назвали Дельфиной, и теперь уже Эстель вместе с подругой сидела у ее колыбельки (Анри было уже тринадцать, и он очень уставал после уроков в Академии). А время потекло неторопливым потоком.
Юность
Шли годы, один похожий на другой. Девочка постепенно превращалась в девушку, и, когда ей исполнилось пятнадцать, леди Амалия объявила, что она больше ничему не может научить юную леди. Уехала подруга, и стало как-то пусто. А на следующий день произошло то, что должно было произойти. Проснулся дар.
Часто, очень часто, девушка задается вопросом: а почему так поздно? Почему не на пять, три, да хотя бы год раньше? Логичный вопрос. Может, за счастливым времяпровождением прятались способности к магии мертвых? Может, спящей глубоко в душе способности управлять энергией смерти нудны были определенные эмоции - тоска, грусть, одиночество - чтобы зацепиться за них и всплыть на поверхность? По крайней мере, Эстель объясняет это себе так. Чтобы разбудить в себе кусочек смерти, нужно было что-то, по своему эмоциональному окрасу отдаленно похожее на нее. А настоящую тоску девочка испытала только в день отъезда подруги, когда чувство одиночества накрыло ее с головой и показало безысходность ситуации, ведь теперь не с кем ни поговорить, ни поиграть, ни поспорить, ни поделиться очередной идеей, ни просто перекинуться понимающими взглядами. Родители? Да у них своих дел по горло. Воспитанники Академии? А они и так косо смотрят. Что ж, остается только смириться с этой смертной скукой. Кстати, а почему скука именно смертная? Какая связь между смертью и скукой? Подумаем-подумаем. Вот и надумала.
Эстель и родители сидели в небольшом зале у камина. Было лето, и огонь не полыхал над дровами сейчас, но буквально вчера весь день шел дождь, и в углах притаилась сырость. Чтобы прогнать негодницу, камин протопили, и вот теперь за решеткой остался тоненький слой золы, прах, который когда-то был живым деревом.
«…Солнце медленно, словно нехотя, клонилось к западу, и тени становились гуще и длиннее. Еще рано было зажигать свечи. И в комнате властвовала уютная полутень. В такое время обычно рассказывают сказки, и они кажутся не выдуманными кем-то историями, а былью, событиями давно ушедших, а может, и никогда не бывших времен. Волшебное время, когда тени начинают свои таинственные танцы, приглашая и зазывая свою старшую сестру – ночную темноту. Именно в такое время собралась семья в небольшом, но уютном кабинете Орианны у камина. Стены были украшены искусно сделанными гобеленами, на которых скакали смелые охотники в погоне за старым, матерым волком, вожаком той самой стаи, слаженный вой которой слышится в полнолуние. Уйдет ли зверь? Проткнет ли его сердце копье или стрела? Кто знает, кто знает…
Келд сидел около раскрытого окна и в задумчивости смотрел на плывшие по небу облака. Куда они спешат, эти белоснежные вечные странники, без дома и без судьбы?
Орианна, положив голову на крепкое и надежное плечо мужа (хоть они и не узаконили отношения, привыкла женщина так называть своего возлюбленного), тоже о чем-то думала, а взгляд ее смотрел на все вокруг и в то же время не смотрел ни на что. А у камина, на большой диванной подушке сидела… еще, наверное, все же девочка лет пятнадцати. Практически распустившийся цветок, который вот-вот раскроет сои лепестки, чтобы засиять во всей красе и блеске. Серьезные серо-голубые глаза смотрели в негоревший камин, словно стараясь рассмотреть в нем что-то такое, что не видели остальные. Что там можно увидеть в золе?
«В золе, - баронесса схватила за хвост пролетающую мысль и заставила ее остаться в своей голове, чтобы развить и обдумать. – Почему все еще не выгребли золу?» Надо бы выяснить, но не сейчас. Так хорошо сидеть, оперевшись на это родное плечо, не думать ни о чем и в то же время думать обо всем. Так уютно смотреть на подросшую дочь, которую уже совсем скоро (лет через десять, ага) нужно будет отпустить в большой мир. Женщина встала с мягкого дивана, оправила платье и подошла к Эстель, опустилась на пол рядом с дочерью, шелестя подолом платья, и, приобняв девочку за плечи, спросила:
– О чем ты думаешь? – голос женщины прозвучал мягко, словно тихий шум прибоя тихим вечером.
Девочка же не отозвалась. Все внимание Эстель было сосредоточено на золе, серьезные глаза внимательно вглядывались в черный пепел, и казалось, что девочка впала в легкий транс, но, может быть, просто задумалась о чем-то своем. И тут произошло нечто. Орианна ахнула, закрыв рот ладонью, Келд резким рывком поднялся с места. В камине всколыхнулась, словно от порыва ветра, остывшая зола, потом на несколько секунд приняла форму смешного человечка, и все снова стало так, как раньше. Только вот Эстель упала, да-да именно упала без сил, на мягкий ковер.
– Оригинально, – словно сквозь пелену сна услышала баронесса голос мужа, – никогда еще не видел такой вариант применения некромантии.
Мужчина задумчиво потирал подбородок, смотря то на камин, то на дочь. Потом, кивнув своим мыслям, поднял девочку на руки, и они вдвоем унесли спящую дочь в ее опочивальню.
– Что же теперь будет? Дорогой, что нам делать? – графиня тихо плакала на плече мужа. – Некромант! Да за что же такое наказание моей девочке? Может, лучше не говорить ей? Пусть дар спит… Зачем ей все это?
Келд лишь поглаживал жену по темным волосам и думал о чем-то своем. Как ни странно, Эстель очнулась довольно быстро, и тем же вечером состоялся, наверное, самый серьезный разговор за всю ее жизнь.
– Мам, ну что ты? Я же не собираюсь захватывать мир и создавать страшную армию нечисти! Ну посудите сами: кто лучше всех защити людей от тех же жмуров? Ну? Тот, кто хорошо знает, что это за звери такие. Кто сильнее других будет ценить жизнь? Тот, кто не понаслышке знает, что такое смерть. Да и тень – это же часть света, как и смерть – часть жизни. Да бросьте вы такие мины строить! Кто-то же должен этим заниматься… Или я не права? – не по-детски серьезные глаза пытливо всматривались в лица родителей, ища ответов на вопросы и следя за реакцией на слова. …»
Из воспоминаний Орианны де Моро.
И что тут скажешь? Да, несколько странные мысли, несколько странное и новое понимание магии, но… не будет ли это новым шагом в развитии магических наук? Ясное дело, что Эстель не скатится на темную дорожку – не тот человек – а вот докопаться до чего-то ТАКОГО может, только дайте срок. Но как быть? В Академию на учебу ее не отправишь. Там в лучшем случае задавят дар на корню якобы для блага самого ребенка, а могут и под суд отдать. Нет, не выход это, не выход.
К тому времени, кстати, Анри уже как два года закончил обучение. После выпуска он решительно отказался оставаться в четырех стенах: парень хотел попытать счастья, посмотреть на мир и отыскать в нем свое место.
Поначалу Келд стал самостоятельно учить дочь тому, что знал. Тайно, конечно. На семейном совете единодушно решили, что дар Эстель лучше скрыть – меньше проблем будет. А ученицей Эстель оказалась способной и готова была сутками напролет читать, изучать, пробовать и так далее. А когда отец какими-то фантастическими путями достал копию того самого труда Дюри Ринса, дело пошло как по маслу.
«…За столом сидели двое: мужчина-дроу непонятного возраста и молодая, даже юная, девушка лет шестнадцати.
– Нет-нет, посмотри, ты же сам мне рассказывал: в мире не одна черта, а две! – Эстрель нарисовала на листе бумаги две горизонтальные линии. – Вот здесь, над самой верхней чертой, мир живых, здесь, под самой нижней, мир мертвых, а посередине – ни то, ни се. Неестественное состояние, временное. Серый мир. Ни живое, ни мертвое, То, что находится в непосредственной власти некроманта. Те же зомби, к примеру. Но а человек, который давно лежит в забытьи, но еще дышит? Он же не жив, но и не мертв. Тоже ни то, ни се!
– Продолжай, – Келд внимательно слушал дочь.
– Давай представим озеро. Воздух – это мир живых, дно – мир мертвых, а вода – ни то, ни се. Пусть пузырь с воздухом будет живым существом. Он плавает на поверхности, пока не придет его срок, а потом воздух выходит, и он погружается на дно. Если его притопить, он все равно всплывет, но а если он за что-то зацепится и будет всплывать медленно? Нужно же его отцепить? А как? Чуть придавить вниз, ко дну, к неживому! И он всплывет сам, да еще быстро, как пробка! Или другое: когда ты поднимаешь зомби. Ты передаешь ему определенное количество энергии смерти, чтобы его упокоить – эту энергию нужно забрать. А что если попытаться забрать энергию смерти из умирающего человека, оставив ему только энергию жизни? И отогнать таким образом смерть?
Глаза девушки разгорелись, а на щеках даже выступил неяркий румянец, так она увлеклась своей теорией.
– Ты хоть понимаешь, что говоришь? – отец чуть наклонил голову, голос его звучал немного насмешливо. – Ты проводишь параллель между некромантией, грязной и черной ересью, и целительством, великим и светлым мастерством, параллель!
– Но разве я не права? Все логично! Нужно только это обосновать и попробовать! Просто раньше никто не думал в эту сторону – вот и все. Но. По-моему, такой подход имеет право на с уществование.…»
Из воспоминаний Келда Аркенрае, отца Эстель.
А когда Эстель исполнилось двадцать два, в Академию приехал какой-то странный господин, поставив всех на уши в буквальном смысле этого слова. И девушка просто не могла оставить это «знаменательное событие» без внимания.
Оказалось, что этот господин – аристократ, виконт из столицы, Владислав Санти, маг воды, занимающийся какими-то важными и сложными исследованиями. Вроде бы он ставил какие-то опыты на трупах, используя магию воды, и теперь ему нужны редкие реагенты и определенные книги. А этим вечером он будет в библиотеке рассказывать о результатах своего исследования. Какое-то шестое чувство, которое люди зовут интуицией, толкнуло девушку прийти в тот вечер в обитель книг. Неслышно проскользнула в высокие двери, тихонько села в уголке, не привлекая к себе внимания. И, как оказалось, не зря.
Виконт действительно хотел оживить умершие тела. И говорил очень даже умные вещи. В те дни, пока связь тела с душой еще существует (прав дядька: сорок дней после смерти тело связано со своим духом), и если заставить кровь (а это та же вода) задвигаться… Но тут виконт остановился. Он не мог самостоятельно продолжить эксперименты. Почему? Маг воды не мог подчинить энергию смерти, увы, здесь нужен некромант, а где их сейчас сыскать?
Гулко забилось сердце, но Эстель не подала виду и так же тихо выскользнула за двери. Она была уверена: ее присутствия не заметили. Но надо все хорошенько обдумать. А если это шанс? Бессонная ночь, хождение из угла в угол по комнате, и к утру девушка решилась.
Виконт отыскался в библиотеке, о чем-то беседовал с архимагом. Глубокий вздох, словно нырять собираешься, и вперед. Девушка изложила свои соображения и предложила посодействовать в исследованиях. Да, пришлось открыть свою тайну, но виконт обещал молчать, а он не был похож на человека, который говорит одно, а делает – другое. Начало положено.
Может, со временем он поможет переселиться в столицу? Ведь после того, как буквально две недели назад отец покинул их, жить в Академии стало просто невыносимо. Поговорить не с кем, посоветоваться не с кем, знакомых с одной стороны много, а одиночество чувствуется так остро, что хоть плачь! И.. вдруг получится? Но, как бы то ни было, жизнь продолжается.
Прошел целый год. Эстель теперь уже полностью самостоятельно просиживает целые дни, а нередко и ночи, в кабинете за столом. Что она там делает? А никто не знает. Все думают, что молодая баронесса просто боится общества и поставила себе цель перечитать все книги, брат с сестрой только руками разводят: мол, что взять с этого «книжного червя»? И только Эстель загадочно и немного грустно улыбается и качает головой на все расспросы. А еще совсем недавно девушка все же получила письмо от того странного виконта, да еще какое письмо: с просьбой посетить поместье Владислава Санти, да еще как можно быстрее. К чему такая спешка? Разберемся на месте.
В любом случае, двадцать три – это еще не возраст, вся жизнь впереди, и, как говорит сама девушка, «пусть только какая нечисть не решит мной отобедать, или за некромантию руки не начнут выкручивать, в кирпич с неба я не верю, а остальное не страшно, так еще покажу вам всем».
7.Репутация:
Дочь преподавательницы Академии, ученая девица без магического дара, странная особа и так далее.
8.Способности:
-Боевые: сковородкой по затылку считается? А громко-громко кричать? Чем не боевая способность? Учитывая, что меч Эстель и не поднимет, да и вообще оружие только в галерее и видела.
-Магические: некромантия – подмастерье. Больше теоретик, чем практик; развивает свои теории и пытается опробовать их на деле.
-Бытовые: письмо-счет-чтение; домашнее образование и все, что в него входит (этикет и светские беседы прилагаются); теоретически (редко и больше для себя ) играет на арфе и флейте, чуть-чуть на клавесине; сносно держится в седле; готовить не умеет вообще, немного шьет (больше вышивает).
9.Оружие и артефакты:
Внешний вид: квадратные серебряные серьги с агатом в середине и такой же перстень.
Принцип действия. Первое и обязательное условие: обладатель должен поддерживать с вещицами постоянный физический контакт (носить, на снимая). Зачарованы не украшения целиком, а только камни (есть возможность вынуть и вставить в другое изделие). Посредством постоянного физического контакта создается контакт эмоциональный (на уровне подсознания), вещицы "знают" своего хозяина и подпитываются непосредственно от его эмоций, собирая крохи энергии из переживаний и чувств. Вот и вторая причина, чтобы носить украшения постоянно: "зарядка" происходит медленно, ведь чтобы "зарядиться", трем предметам нужно от десяти дней до месяца (в зависимости от количества эмоций, естественно), так что рассчитывать на "чудесное избавление от всех врагов" не приходится. В момент прямой и неизбежной опасности для жизни, из камней вырываются тонкие "струйки" магического огня (причем, далеко не избирательные: своей хозяйке артефакт вредит точно также, как и покусившемуся на ее жизнь). Огонь этот тоже силой не блещет: две минуты - это максимум, а потом нужна полная "перезарядка". Но и плюсы есть: все же огонек не простой, да. Жжется почище обычного, да и в положенные полторы-две минуты непотушаем обычными средствами. Но, когда лимит времени исчерпан, пропадает без следа.
Ритуальный некромантский кинжал с особым лезвием – подарок отца.
10.Профессия и титул:
Молодая баронесса; официально – «неизвестно чем занимается, надо вообще замуж уже выдавать», реально – маг-некромант.
11.Религия:
Верит, что боги существуют. Считает своей покровительницей Морну, но без фанатизма. Да даже и кровавые жертвы приносить не собирается.
12. Родственники:
Мать: Орианна Кармельна Жизель де Моро – маг-стихийник, специализация – огонь. Сероглазая и темноволосая женщина лет 45-50, преподаватель Академии.
Отец: Келд Аркенрае – дроу, маг-некромант. Белые волосы, голубые глаза, возраст неизвестен, факт появления – загадка. Покинул семью около года назад (в 1245 г.) по неизвестным причинам.
Старший брат: Анри Келд Этьен де Моро – человек, 29 лет, маг, специализируется на Зачаровывании, женат, имеет двух детей (девочка и мальчик), держит магическую лавку.
Младшая сестра: Дельфина Орианна Кармелина де Моро – 16 лет, обучается в Академии, ментальный маг будущем.
13.Домашние животные:
Дымчато-серая кошка по кличке Чудо. Подарок матери на 20-летие.
Информация об игроке
1.Связь с вами: ICQ: 635291632, Skype: cassa137, e-mail: cassa137@gmail.com
2.Частота посещения: ежедневно, но либо рано утром, либо поздно вечером.
3.Как вы узнали об игре?: узнала давно, и уже точно не скажу, но скорее всего на LYL.
4.Ваши пожелания и вопросы по игре: непосредственно игра (уже, честное слово, ломает), по ходу дела разберемся.
5.Подпись:
Проверено, Скилар.
Отредактировано Эстель де Моро (2012-02-20 20:17:07)